Бета: ваша покорная слуга ))
Warning:
1. Фигурируют романтические отношения между мужчинами (хотя ИМХО это даже на PG-13 не тянет).
2. Действие происходит в фантастическом мире. Не стоит искать параллелей с известными нам историческими фактами.
3. И вообще - всё принадлежит мне.
...Всё зависит от точки зрения.
ПрологПролог
Прощальная встреча. Не так это виделось, помнишь?
И кажется, жизнь - лишь кольцо на усталой руке...
Так глупо надеяться, что ты придёшь мне на помощь,
Коль мир мой повиснет на светлом твоём волоске.
Кольцо. Этот перстень я часто встречал на картинах.
Там скрыта пружинка, она незаметна для глаз,
Как змейка свернулась. Давай посидим у камина...
"Подайте вина! - я на миг отвернусь. - Что ж, за нас!"
Я - мастер отточенных реплик, под стать твоим взглядам.
"Прощай". Третий взгляд на часы - верный знак, что пора.
Вкус крови в вине, а в бокале осадок от яда,
Но знаешь... так вдруг захотелось... дожить до утра...
I. КристианI. Кристиан
Он сидит у камина, глядя в огонь, и не поворачивает головы, когда я вхожу.
- Антуан... - против воли голос мой звучит почти умоляюще.
- Садись, Кристиан, - он откидывается на спинку кресла, не поднимая на меня глаз.
Я сажусь. Молчание давит, но говорить не о чем. Мы проиграли.
- Мы проиграли, - вторя моим мыслям, произносит Антуан.
- Я проиграл, - с нажимом поправляю его я. - Твоё имя не прозвучало, - и мысленно добавляю: "И не прозвучит".
Он смотрит мне в глаза. Нехороший, тёмный, тоскливый взгляд.
- Мы проиграли, Кристиан. Сначала придут за тобой, потом - за мной.
- Ты не уедешь? - я бы хотел, чтобы в моих словах не слышалось так отчётливо "Ты не возьмёшь меня с собой?".
- Не знаю. Давай выпьем?
Его рука, лежащая на подлокотнике кресла, сжимается в кулак. Пляшущее в камине пламя бросает отсвет на крупный перстень с вычурной оправой. Я узнаю это кольцо... Мне рассказывал о нём отец Антуана, показывая на портрет своего деда. Крохотная пружинка, несложный механизм и тончайшая ювелирная работа.
- Не откажусь.
Антуан звонит. Входит слуга, неся на подносе хрустальный графин и два высоких бокала.
- Оставьте, - распоряжается мой собеседник и, дождавшись ухода слуги, сам разливает вино по бокалам.
Я встаю и подхожу вплотную к камину. На каминной решётке трепещет обугленный клочок бумаги. За моей спиной слышится шорох, и Антуан покидает кресло, протягивая мне один из бокалов.
- За нас? - как неуверенно срывается его голос на этих словах... ещё бы. Нет никаких "нас", граф Антуан де Беллем, нет, да и не было никогда. И уже не будет.
- Что ж, да, за нас! - я смакую вино, в котором мне мерещится привкус собственной крови. Хотя нет, не мерещится: оказывается, я прикусил губу.
На дне бокала остаётся несколько капель и мутноватый осадок. Антуан облокачивается на каминную полку. Мне не нравится выжидательное выражение его лица. Он расспрашивает меня об Анне, о захромавшем на прошлой неделе вороном, о том, зацвёл ли жасмин под моим окном... а я смотрю на его губы. Мне жарко, наверное, это действует яд.
Антуан смотрит на часы. В третий раз уже.
- Мне пора, Антуан.
Он молчит. Я смотрю на его губы. Это уже становится неприличным, но я не могу отвести взгляд.
Я делаю шаг. И ещё один. В конце концов... какая разница? Мне уже нечего терять, даже если сейчас он оттолкнёт меня.
Но он отвечает на поцелуй.
Господи, как же хочется жить!..
II. АнтуанII. Антуан
Я сижу у камина, глядя в огонь, и не поворачиваюсь на звук его шагов.
- Антуан... - мне кажется, или в его голосе звучит презрение?
- Садись, Кристиан, - я не могу заставить себя посмотреть ему в глаза. - Мы проиграли.
- Я проиграл, - гневно восклицает он, - твоё имя не прозвучало. - Боже, он ведь уверен, что я - предатель...
Поднимаю взгляд на него. Наверное, с тем же выражением, что бывает у побитого пса.
- Мы проиграли, Кристиан. Сначала придут за тобой, потом - за мной.
Он молчит.
- Ты не уедешь? - наконец с явственным сомнением спрашивает он.
- Не знаю. Давай выпьем?
Всё что угодно, лишь бы не говорить о нашем поражении. Мы обречены. Мы оба обречены, хоть он и думает, что в моём кармане звенят тридцать сребреников. В этом доме уже не осталось ни одного слуги - только невозмутимые люди из Тайной Канцелярии, неотрывно следящие за мной, моими гостями, моей перепиской... Вчера я сам, вот этими вот бездарными руками, закопал за конюшней щенка, отведавшего из моей тарелки.
- Не откажусь.
Я звоню. Входит один из тех, невозмутимых. Следует отдать им должное - у меня никогда не было настолько вышколенных слуг. А вот с вином они ошиблись - не тем оттенком оно играет в бокалах, не те нотки в знакомом букете.
Кристиан стоит у камина, всматриваясь в языки пламени.
Не давая себе времени на раздумья, протягиваю руку к одному из бокалов, нажимаю тайную пружинку на фамильном перстне и слежу, как последние крупицы драгоценного противоядия, тихонько шипя, растворяются в вине. Бокал для тебя... ну, бери же, Кристиан де Даммартен, бери быстрее, пока я не передумал!
- За нас? - давай выпьем за то, чего у нас никогда не было, не могло быть и уже никогда не будет...
- Что ж, да, за нас! - его голос твёрд.
Я смакую своё вино. Пожалуй, его вкус только выиграл от яда, - почти улыбаюсь этой мысли. Что-то говорю, посматривая на часы. Интересно, как скоро он подействует? Я надеюсь, что ты успеешь уйти отсюда.
- Мне пора, Антуан.
Да, конечно, тебе пора. Ты ещё успеешь скрыться из страны, прежде чем мои надзиратели поймут, что тебе каким-то образом удалось их провести. Но почему-то я не могу отойти с твоей дороги, когда ты делаешь два шага к двери - и ко мне.
Ты краснеешь, в глазах лихорадочный блеск. Я помню, что побочный эффект противоядия - возбуждение, но странно, что такая маленькая доза вызвала у тебя настолько сильную реакцию.
Ненавидя себя за это, поднимаю лицо навстречу, словно девушка в ожидании поцелуя. Впрочем, что мне терять? Я не доживу до утра и не успею ни о чём пожалеть.
Ты целуешь меня.
Господи, мне никогда ещё так не хотелось жить!
III. ЖюльIII. Жюль
В моём кармане - подписанное королём помилование на имена двух молодых людей, сидящих в библиотеке. Но я стою, прижавшись к стене, за портьерой, держа наготове кинжал. Заговор раскрыт и начальник Тайной Канцелярии сделает всё, чтобы убрать свидетелей своей измены - даже тех, кто был лишь марионетками в его руках и вряд ли сможет выдать его истинную роль во всех событиях.
В коридоре слышны шаги. Поджарый человек в коричневой ливрее ставит поднос с графином и бокалами на столик и протягивает руку, чтобы открыть дверь.
Он умирает бесшумно.
Я прячу тело за ту же портьеру, из-за которой вышел сам, и с благодарным кивком принимаю другой графин из рук появившегося из-за угла напарника. Он уносит отравленное вино, а я, поправив на себе точно такую же, как у моей жертвы, ливрею, вхожу в библиотеку.
Граф де Беллем сидит в кресле, барон де Даммартен стоит у камина, задумчиво глядя в огонь. Я ставлю поднос на стол и ретируюсь, повинуясь жесту графа.
Останавливаюсь за дверью, приникнув к ней ухом.
- За нас?
- Что ж, да, за нас!
Обычная светская беседа - женщины, кони, цветы, охота. Удивительное самообладание для людей, уверенных, что всё, что им осталось в жизни, это тюрьма или плаха! Всё-таки эти дворяне с их воспитанием невольно внушают уважение.
- Мне пора, Антуан.
Скрываюсь за портьерой, наступив на руку своему незадачливому предшественнику на службе у графа. Извини, приятель, такова жизнь. Впрочем, тебе уже всё равно.
Когда в течение получаса никто так и не выходит из библиотеки, я покидаю своё укрытие и с беспокойством заглядываю в замочную скважину. Неужели эти мальчишки успели натворить глупостей?
Успели.
Но не тех, которых я опасался.
Граф и барон страстно целуются у камина. Пожалуй, я поторопился с дифирамбами дворянскому воспитанию. Пожимаю плечами и ухожу на кухню, где меня ждёт напарник. Сегодня им уже ничто не грозит.
А помилование подождёт до утра.
23-25/04/2008
URL записи